Статьи > Петрозаводский феномен

Петрозаводский феномен. Вступление. Как это было.

 

Аппаратные игры


О результатах совещания в ИКИ информировали президента АН СССР академика А.П.Александрова. Предполагалось, что он, от имени Академии наук, отправит рекомендацию в Правительство о создании Комиссии по изучению Петрозаводского феномена. Однако Анатолий Петрович не спешил с решением. 9 ноября у него состоялся разговор с В.В.Мигулиным (во встрече должен был участвовать и акад. Б.Н Петров, но, кажется, по каким-то причинам он не смог участвовать в этой встрече). Было решено комиссию по Петрозаводску не создавать, а вместо этого провести узкое совещание у Л.В.Смирнова, заместителя Председателя Совета Министров СССР, который многие годы курировал в Правительстве оборонный комплекс и в то время, в ранге зампреда, возглавлял Комиссию Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам (более известную по ее прежнему сокращенному наименованию ВПК). Идея состояла в том, чтобы вызвать на совещание представителей тех ведомств, которые могли быть ответственны за "создание" феномена (предполагалась его техногенная природа) и потребовать, чтоб они "признались" в своих деяниях. Такой шаг был логичным, но в нем чувствовалось и стремление "замять дело". Это меня огорчило. Я опасался, что будет рассматриваться лишь одна версия - технические эксперименты - и постепенно все будет "спущено на тормозах". Поэтому я решил составить для участников совещания (или узкой комиссии) "памятку", в которой перечислить все факты, связанные с феноменом и требующие объяснения. Мне казалось важным подчеркнуть, что ни один из фактов не должен быть отброшен без соответствующей тщательной проверки. Памятка была готова 20 ноября и 23 ноября я передал ее В.В.Мигулину, а на следующий день 24 ноября - Г.С.Нариманову.

Еще до того, как письмо А.П.Александрова ушло в ВПК, я пытался составить план работы и структуру организации по исследованию НЛО. Эти вопросы я обсуждал с Г.С.Наримановым и неизменно встречал у него полную поддержку и понимание. К тому времени появилось несколько интересных случаев по линии военных. Георгий Степанович инициировал их расследование по официальным каналам. Он бывал в ВПК и ставил там вопрос о необходимости изучения НЛО на государственном уровне. Надо сказать, что термин НЛО в нашей стране был скомпрометирован, и мы его не использовали. Именно в то время я предложил в качестве рабочего термина "аномальные аэрокосмические явления" или просто "аномальные явления". В дальнейшем он и вошел в употребление.

Усилия Нариманова не пропали даром. В начале декабря состоялась встреча В.В.Мигулина с заместителем Л.В.Смирнова Н.С.Строевым и председателем Научно-технического совета ВПК (кажется так называлось это подразделение) Б.А.Киясовым. Академии поручили подготовить анкету (вопросник) для других ведомств. Насколько я понял, речь шла уже не только о Петрозаводском феномене. Следовательно, несмотря на помехи, дело двигалось в нужном направлении. Я подготовил вопросник и передал его В.В.Мигулину на очередной встрече с ним 14 декабря. Хотя Мигулин принял вопросник без всяких возражений, у меня вновь сложилось впечатление, что имеется тенденция "замять дело". Возможно, позиция Мигулина и его колебания в этом вопросе (впрочем, весьма понятные) были отражением соответствующей позиции А.П.Александрова. Обстановка, в целом, оставалась неясной. Вроде и данных, которые требовали объяснения, накопилось немало, и в то же время все боялись первые сказать "А".

Параллельно с деятельностью, которая шла по линии Академии наук, в ВПК были предприняты некоторые другие шаги. Прорабатывался вариант организации группы по изучению НЛО в Московском авиационном институте (МАИ), где работал Ф.Ю.Зигель. Это направление вел Р.Г.Варламов, который тогда работал в одном из радиотехнических институтов оборонного профиля и по делам службы бывал в ВПК, где пропагандировал среди сотрудников проблему НЛО. Идею организации группы в МАИ, насколько мне известно, поддержал Б.А.Киясов. Поначалу все шло хорошо. Зигель был очень воодушевлен. Он даже предлагал мне перейти на работу в МАИ, чтобы войти в его группу. Но потом все застопорилось. Директор МАИ не дал согласие на организацию группы. Вероятно, он хорошо помнил неприятности, которые обрушились на него по партийной линии в связи с несанкционированными лекциями Зигеля, тексты которых распространялись по Москве на правах "самиздата". Конечно, МАИ можно было обязать провести соответствующие исследования, но это был не тот случай, когда кто-либо согласился бы взять на себя ответственность за подобное волевое решение.

Большинство ученых, с которыми мне приходилось сталкиваться, сохраняли устойчивый скептицизм в отношении НЛО, но некоторые проявили интерес к Петрозаводскому феномену. Сразу после совещания в ИКИ я проинформировал обо всем нескольких сотрудников ГАИШ, где я работал. Это были Ю.П.Псковский - заместитель директора ГАИШ, А.М.Черепащук - секретарь парторганизации, Л.Н.Бондаренко - ученый секретарь и А.В.Засов. Последний не имел никакого отношения к руководству института и присутствовал на беседе, по-моему из чистого интереса. Мне показалось, что все присутствовавшие, за исключением быть может Псковского, отнеслись к информации с интересом и благожелательно. Большой интерес к феномену (и более широко - к проблеме НЛО) проявлял П.Г.Куликовский, один из старейших сотрудников ГАИШ, автор широко известного "Справочника астронома-любителя".

Заинтересовался феноменом и А.С.Шаров; я дал ему прочитать текст нашего отчета, он полистал его "по диагонали", и, по-моему, счел все это недостаточно убедительным. Но зато в результате этих бесед я познакомился с молодым сотрудником ГАИШ Ю.К.Колпаковым, который давно интересовался проблемой НЛО, и с которым в дальнейшем у нас установилось тесное сотрудничество. Из сотрудников других институтов я хотел бы отметить Л.М.Озерного, очень талантливого астрофизика-теоретика, работавшего в то время в теоретическом отделе ФИАН и особенно Л.М.Мухина. Он был биофизиком и работал в ИКИ АН СССР по планетной тематике. С Мухиным мы весьма обстоятельно обсудили проблему, и он выразил готовность оказывать всяческое содействие. В дальнейшем он, действительно, помог в проведении анализа проб "с места посадки" в районе Чехова Московской области. Неожиданным для меня оказался интерес академика С.Н.Вернова, крупного физика-ядерщика, который в то время был директором НИИЯФ.

Пока в Академии наук и других ведомствах неспешно продвигался вопрос о создании комиссии по исследованию Петрозаводского феномена, уфологи-любители не дремали. В Петрозаводск из Москвы выехала самодеятельная группа уфологов в составе 2-х человек (не буду называть здесь их имена). Они поехали по "внутреннему порыву", убежденные, что им предстоит встретиться с инопланетянами. Встреча не состоялась, но кое-какие материалы они привезли в Москву. Я очень опасался, что самодеятельность этой группы, их неосторожность может привести к дальнейшей компрометации и без того сильно скомпрометированной проблемы и подорвет все усилия, направленные на то, чтобы придать ей серьезный статус. К счастью, этого не произошло. Деятельность группы не получила широкой огласки, и ситуацию удалось удержать в надлежащих рамках.

Тем временем усилия, которые непрерывно предпринимались по линии ВПК, наконец, дали плоды. 21 декабря, перед самым зимним солнцеворотом, у Б.А.Киясова было назначено представительное совещание, которое и должно было решить, что делать дальше. Накануне при беседе с В.В.Мигулиным в ООФА он неожиданно для меня высказал мысль, что вместо Комиссии по Петрозаводску, надо создать рабочую группу при ВПК (или под их эгидой) для исследования аномальных явлений. Имелся в виду не только Петрозаводский случай. Благодаря усилиям Г.С.Нариманова, меня тоже пригласили на совещание. Доклад делал В.В.Мигулин. Говорил очень хорошо: четко, ясно, солидно. Затем началось обсуждение. Очень хорошо выступил Г.С.Легасов. Практически все единодушно поддержали мнение о необходимости изучения НЛО. Приняли решение о подготовке Постановления (будет ли это Постановление Правительства или Решение ВПК - на данном этапе не уточнялось). Как бы там ни было - это был большой шаг вперед.

В последующие дни перед Новым Годом я был занят подготовкой Постановления. Несколько раз обсуждали наметки Постановления с сотрудниками Секции прикладных проблем В.А.Кудрявцевым и Б.А.Соколовым. 27 декабря я обсудил подготовленные варианты с Г.С.Наримановым, а на следующий день передал их В.В.Мигулину. Внимательно ознакомившись с двумя вариантами, Мигулин отдал предпочтение более полному. В дальнейшем я практически не участвовал в подготовке окончательного Документа. А когда он был подписан - меня отстранили от участия в работе. Причины остались мне неизвестны. Возможно, я слишком серьезно относился к этой работе, что не устраивало тех, кто был настроен на более формальный подход. Сказался, по-видимому, и донос, в котором меня обвиняли в принадлежности к масонам. Но это уже другая история. Вернемся к Петрозаводскому феномену.


[1] [2] [3] [4] [5] > 6 < [7] [8] [9] [10] [11]

 

Комментарии :

Комментариев нет

«Миражи над Жигулями»©2001—2024
При перепечатке статей обязательна прямая обратная ссылка на этот сайт.